9b58864f25e6442ef7bd155c13772be4

Азиз кивнул. Прислужники заторопились со сменой одежды, пока мне помогали, Азиз, словно между делом, успел сжевать половину кушаний, краем глаза я следил за его передвижениями. Он держал себя спокойно, неторопливо надевая принесенные из смежных покоев вещи и прилаживая к поясу саблю. Наверное, успел привыкнуть к окружению – все-таки не раз уже бывал в этих покоях и даже наблюдал за моими ночами с наложницами. Воспоминание о тех ночах натолкнуло на вопрос:

- Азиз!

- Да, повелитель?

- Ты не ревнив?

- Ревнив, - спокойно утвердил Азиз, взгляд его был безмятежен и чист, лицо, как обычно, ничего не выражало.

А вот с этим надо что-то делать. Моя семья столетиями властвовала над телами и душами подданных, но очень немногие из моих почтенных предков умерли от естественных причин. Султан – хозяин жизни любого жителя нашего славного царства, но, увы, не хозяин своей собственной жизни. Я еще помнил дикий страх в глазах отца, который он пытался потушить жестокими казнями и немилосердными указами. Смерть порождает смерть, страх перерастает в ненависть. Потому я не усматривал ничего удивительного в том, что батюшка в конце концов скончался во вполне цветущем возрасте. Я был всего лишь пятым сыном и все, на что мог рассчитывать – быстрая смерть. Жив только благодаря матушке. Ей удалось умолить старшего братца не торопиться с казнями родни… Красивая была женщина, мир ее праху. И умная. Она не переставала мне повторять:

- Сулейман, помни, нельзя недооценивать простых людей. Последняя поломойка может в какой-то момент получить власть над твоей жизнью. Пусть всего на мгновение. Не обижай зря рабов, окружи себя преданными людьми и дни твои на этой земле будут долгими.

Слова матушки запали мне в душу. Не скажу, что при мне совсем не появляются головы у стены, но, по крайней мере, я стараюсь сдерживать норов и взял себе за правило хотя бы на несколько мгновений задуматься, прежде чем отдать приказ.

Ответ Азиза колет сердце тревогой. Ревнивец способен на многое. Отверженный и обиженный мужчина – почти на все. Я меряю взглядом его фигуру. Ну, и что теперь с ним делать? Отослать подальше? Но я не хочу терять удивительное ощущение от близости, еще ведь даже не успел толком распробовать! Вдруг с другими наложниками так не получится? Хотя, о чем это я? Скорее всего – не получится!

- И что же мне теперь делать, ревнивец-Азиз? После этих слов не стоит поворачиваться к тебе спиной, если в моих покоях переночует очередная дева.

- Я скорее умру, чем подвергну опасности жизнь великолепного султана, - внушительно произнес Азиз.

- Хорошо. Азиз? Кадын уехали, мне грустно по вечерам. Я распоряжусь, чтобы тебя впускали в мои покои без заминок.

- А как же прекрасные цветки? Они будут горевать без ваших ласк.

- Что цветки? – я пожал плечом. - Здесь есть кому их сорвать… сейчас меня интересует нечто совсем другое.

Несколько лун протекли незаметно. Я избавился наконец от лишних ртов в серале – массово выдал замуж тех наложниц, что ни разу не удостаивались моего внимания, гарем почти опустел, ибо таковых было большинство.

Кизлярагасы смотрел на меня волком, многоопытный евнух, конечно, догадался, куда все движется, но поделать ничего не мог – я окружил себя мужчинами и воинами, жил и передвигался вне сераля, совершенно прекратив все посещения наложниц. Азиз следовал за мной практически постоянно, даже если кто-то другой уже заступал на дежурство, он все равно на правах «любимой жены» находился поблизости. Наверное, чувствовал напряжение и тревогу, подспудно охватившие дворец. Я уже отдал приказ Сирхану – кизлярагасы пора было тихо умереть во сне, палач обещал исполнить все ближайшей ночью и лишь немного не успел. Точнее, успел кизлярагасы.

Когда на меня кинулся чернокожий евнух, я даже не успел испугаться – шел, шел по многолюдному залу, вдруг ко мне на неподобающей скорости метнулась фигура. Рывок! Азиз буквально отбросил меня в сторону, уводя из-под удара. Стоящий за плечом стражник, взмахнул саблей, разрубая нападающего от плеча и до пояса, юноша захрипел и упал, забрызгивая все вокруг кровью. Из ослабевшей руки выпал короткий кривой кинжал.

Находящиеся в зале мужчины заволновались, раздались вскрики, кого-то стошнило – зарубленный евнух зрелище неаппетитное. Меня быстро увели в личные покои, набежали стражи, обеспечивая безопасность. Азиза, получившего глубокую рану, перевязали. Я, испытывая запоздалый ужас от едва не произошедшего, настоял на том, чтобы воин лег на мою постель.

- Если ты еще раз вытворишь нечто подобное, не избежишь плетей! – гневно прошипел я прямо в озадаченное лицо Азиза. - Это была не твоя смена! Зачем ты подставился?

- Мое предназначение – защищать султана, - Азиз уже справился с первоначальным удивлением, и его лицо снова было образцом невозмутимости и спокойствия, а меня мелко трясло.

- Твое предназначение, - прошипел я тише, так как горло сдавливало от смеси злости и страха, - выполнять волю султана. Развлекать. А если ты, тварь такая, сдохнешь, то очень меня огорчишь!