9b58864f25e6442ef7bd155c13772be4

Я наблюдаю за дорогим другом со стороны – мы с Азизом, одетые в самые простые кафтаны, стоим поодаль. Азиз сначала с интересом вертит головой, а потом ему надоедает смотреть на неспешное действо и он утягивает меня прочь.

- Пойдем-ка лучше, кинем пару монет на содержание Птичьего дома!

У меня во дворце немного птиц – мне кажется кощунственным заключать этих прекрасных созданий в клетки. Что может быть более жестоким, чем отнять небо у того, кто только им и живет? В некоторых покоях сохранились большие золоченые клетки. Когда-то к ним были приставлены специальные люди, все обязанности которых заключались лишь в уходе за пернатыми обитателями. После того, как мой дорогой брат скончался, и я стал очередным властителем, всех крылатых узников выпустили на свободу, так что сейчас клетки пустуют. Надеюсь, молва не врет и в Судный день души отпущенных мною птиц будут свидетельствовать о совершенных мной добрых делах!***

Один из ближайших Птичьих домов расположен на площади прямо напротив бедестана. Сюда приносят покалеченных сов, аистов и голубей, чтобы несчастные пичуги могли немного передохнуть и оправиться. Старик в драной чалме с благодарной улыбкой принимает наше подношение – на него он купит своим подопечным корм.

У Азиза прекрасное настроение и мы некоторое время просто гуляем по улицам, выбирая, впрочем, наименее людные. Я, наплевав на свою обыкновенную осторожность, взял с собой только Азиза и теперь наслаждаюсь редкой непринужденностью – никто меня не узнает, никому я не интересен. Просто два небогато одетых мужчины идут по каким-то своим делам. Забавное такое ощущение. Кажется, я начинаю понимать тех халифов, из сказок, что рассказывала мне на ночь тата. В сказках великий государь всенепременно, хоть на пару дней, сбегает из дворца, чтобы посмотреть, как живут простые люди. Ну, ничего неожиданного для себя я не высмотрел, однако развлекся. Сегодня достаточно жарко и, утомленные зноем, мы поворачиваем обратно во дворец.

После душных улиц желается освежиться, я веду Азиза в купальню, а потом, наскоро смыв пот и пыль, сажусь за непросмотренные записки. Нынче меня заваливают сметами, почти на всем начертал «закупай» и только пару бумажек отложил в сторону.

Танзиль возвращается только к позднему вечеру. На красивом лице печать усталости, и я отсылаю его отдыхать. Завтра отчитается.

* Все гос чины в Осм. Империи назначались на определенный срок. А потом султан лично просматривал списки на назначение и продление, и либо продлевал службу, либо – нет.

** Небольшая справка: «Предложения великого визиря султану, называемые запиской или резюме, передавались правителю через канцелярию. Записки были различных видов: телхис, мюстакиль телхис. Составление этих документов было обязанностью реис уль-куттаба (должностного лица, ответственного за все отделы, действующие в Диване, и за всё делопроизводство). После составления записки, она переписывалась крупным насхом, простым слогом с чётко обозначенным смыслом (это делалось для того, чтобы не утомлять султана) и отсылалась во дворец. Ознакомившись с документом, правитель записывал сверху резолюции краткое послание, вроде «ознакомился», «пусть быть отдано», «отдал», «закупай», «не время», «счастья тебе», «невозможно», и записка возвращалась великому визирю, который отдавал распоряжение об исполнении воли султана. Все пожелания, письма и тому подобные документы от великого визиря передавались правителю в виде таких телхисов»

*** прочитала об этом в интернетах: вроде бы турки очень любят птиц, настолько, что даже в зданиях делают специальные места под крышей, чтобы пернатые вили там гнезда. А на могильных плитах можно увидеть выемку – во время дождя там скапливается вода и животные потом могут утолить жажду. Выходить больное животное считается богоугодным делом, а отпущенные птицы… ну, об этом в тексте сказано)

**** утишаю от слова тишь! Исправлять не надо!

***

Недавно наблюдал любопытную сценку: Танзиль выторговывал у Азиза одного из наложников.

- Да зачем Сулейману в серале этот пятнистый ушан? – Танзиль ткнул перстом в сторону неподвижно застывшего Захи.