Ключи Марии

Бисмарк слез с мотороллера у дома Элефтэрии и поднялся в комнату. Первым делом поставил мобильник на зарядку, а потом прилег, чтобы дать отдохнуть ногам да и всему телу от приключений прошлой ночи и от «американских горок», устроенных ему по дороге в Ормос Георгием Польским. Прилег и заснул, как убитый.

Когда проснулся, мобильник уже зарядился на семьдесят шесть процентов. Включил. Проверил время и тут же еще раз проснулся, только уже не телом, а мыслями. Десять минут двенадцатого. За окном темень. Почти ночь!

Поспешно забросив на плечи рюкзак с посылкой, письмом и кинжалом со старинной рукоятью, он тихонько спустился вниз и вышел на улицу. Шепотливое пение хора сверчков ударило в уши. Никаких других звуков. Ормос спал.

– Если он уже спит, тогда приду утром! – решил на ходу Олег, стараясь идти более мягким, беззвучным шагом.

Окна в доме Польского горели. Это успокоило Бисмарка.

Зайдя во двор, он остановился перед полукруглым порогом, разрезанным желтым лезвием электрического света, пробивавшегося через приоткрытую дверь.

Незакрытая дверь насторожила Олега, но тут он вспомнил отсутствие замка на двери в свою комнату и часто совершенно открытую дверь в дом Элефтэрии. Видимо, на этом острове преступность, как явление, отсутствовала!

Он постучал, готовясь зайти, как только услышит позволение хозяина. Но вместо голоса старика услышал невнятный крик и шум чего-то падающего. Заглянул в коридор, прошел быстрым шагом дальше. Суетный шум стал громче и на его фоне прозвучал хриплый, невнятный крик. В комнате, которую он недавно рассматривал через окно, кто-то в темно-синей куртке и джинсах повалил старика на пол и, похоже, душил его. Старик-археолог хрипел и пытался руками оттолкнуть от себя нападавшего.

Перепуганный Бисмарк сбросил рюкзак, вытащил из него кинжал со старинной рукоятью и, прыгнув к нападавшему, ударил его кинжалом в спину. Показалось, что тот не отреагировал и тогда Бисмарк ударил еще раз, после чего выдернул лезвие из спины и растерянно уронил его, заметив, что человек, нависавший над лежавшим стариком, валится на бок.

Мужчина в синей куртке, лежа на боку, поджал ноги. Потом перевернулся на спину и попытался выгнуться вверх. Его лицо было спрятано под балаклавой из тонкой серой ткани.

Олег бросился на помощь к хрипящему старику. Приподнял его. С трудом усадил в кресло у камина. Побежал искать воду.

– Холодно! – бормотал Польский. – Зажги камин!

Бисмарк обернулся к камину, закрытому приставной декоративной чугунной решеткой. Дров рядом с камином не было.

– А что зажечь? – спросил.

– На дворе, за углом! Слева! – с придыханием объяснил Польский, рукой показывая в сторону двери.

Выбежал. Вернулся с охапкой дров.

Минут через десять дрова загорелись от мятого упаковочного картона, найденного Бисмарком на кухне. Он оглянулся на старика. Тот сидел бледный, перепуганный, дышал неровно. Не сводил взгляда с трупа с балаклавой на лице.

– Он мертвый? – спросил старик.

Бисмарк боязливо стиснул пальцами запястье лежавшего. Пульса не почувствовал. Кивнул старику.

– Посмотри, кто это! – попросил тот негромко.

Осторожно наклонившись к нападавшему, словно тот мог в любой момент ожить и прыгнуть в атаку, Олег пальцами подцепил нижний край серой балаклавы и задрал его на лоб.

И его тут же словно током ударило. На полу перед ним с открытыми глазами и с удивленным застывшим выражением лица лежал бывший одессит.

– Ты его знаешь? – неровно, прерывисто спросил Польский.

– Это Адик, – выдохнул Бисмарк.

– Твой Адик? – удивился старик.

– Не мой, просто Адик! – ответил Олег чуть громче, словно хотел подчеркнуть и силой голоса, что этот Адик – не его. – А что он от вас хотел?

– Золото тамплиеров, – на бледном лице Георгия Георгиевича появилась странная, болезненная улыбка. – Даже если б я ему отдал, он бы все равно не смог бы его увезти отсюда! Греки – не дураки! На въезд никого не проверяют, только на выезд!

И вдруг в комнате затарахтел каким-то рэпом мобильник. Старик вздрогнул. Бисмарк оглянулся и возвратил взгляд на убитого Адика. «Мобильная» музыка доносилась от него, из куртки или из кармана брюк.

– Отключи! – приказал старик, чуть приподнявшись в кресле.

Горящие, сложенные шалашиком дрова в камине рассыпались, отвлекли Олега. Он каминной кочергой снова собрал их в кучу под рэп мобильника. Только потом осторожно вытащил источник шума из кармана куртки убитого.

– Иов! – прочил на мониторе имя звонившего.

И рука задрожала. Перевел взгляд на Польского.

– Это Вавриков…

– Вавриков? – удивленно повторил Польский. – Тот Вавриков? А ну покажи!

– Иов! – Прочитал старик, поднеся телефон к глазам. – Мать твою, этот дурень еще жив! А ну нажми тут кнопку громкой связи! – посмотрел он на Бисмарка. – А то иначе я ничего не услышу.

Олег нажал.

– Алло, Адик? Алло? – через шум и треск прорвался старческий голос.

– Ну что, Игорек, – Польский говорил прямо в телефон, наклонив голову. – Твой киллер промахнулся!

– Кто это? Кто? Адик, ты?

– Твой Адик провалился в ад, это Польский! – голос старика стал вдруг грубым и угрожающим. – А я-то думал, что ты давно умер!