Мыши-вампиры

– Я взял на себя смелость заказать для всех нас шелковое белье, но не из-за твоих королевских претензий, Плакса, а потому, что в нем удобнее, – ответил Нюх. – Сперва мы должны навестить графа Рянстикота! – сообщил он остальным.

– Рянстикот? – вздрогнув, переспросила Бриония. – Но это же анаграмма…

– Именно, – подтвердил Нюх и тут же мысленно восхитился догадливостью своей подруги.

Около полудня друзья сели в карету, запряженную двенадцатью мышами. Кучер, худой лемминг, похоже, не горел желанием везти их во владения графа Рянстикота и предупредил, что доедет лишь до моста через ущелье.

– А дальше пойдете пешком. Я не хочу рисковать каретой.

– Пешком – значит, пешком, – согласился Нюх, довольный тем, что предусмотрительно уложил в рюкзаки запасы еды, питья и столовые принадлежности.

Подъехав к мосту, кучер остановился и попросил всех освободить карету. Затем он снял с крыши четыре рюкзака. Проделывая это, бедный лемминг трясся, а мыши царапали землю когтями и били хвостами. Кучер и мыши явно чего-то боялись. Еще не успела группа перейти мост, как карета исчезла за поворотом дороги. Кучер стегал кнутом желтошеих мышей, которые и без понукания неслись со всех лап подальше от этих мест.

– Ну вот мы почти у цели, – сказал Нюх. – Рюкзаки у всех в порядке? Хорошо. Тогда вперед!

«Люблю я гулять по холмистой стране и при этом петь с рюкзаком на спине», – действительно запел Грязнуля.

– Прекрати этот вой! – заворчал Плакса. – У меня от него голова болит.

– Разве ты в детстве не был скаутом? – спросил Грязнуля. – Тетушка по средам обычно посылала меня на сбор. Мне это нравилось… Песни у костра… Вязание морских узлов. Вбивание колышков в землю. Установка палатки. Очень увлекательно. А поджаренные на костре ломтики хлеба! Они так вкусно пахли!

– Моя мама считала, что скауты – просто хулиганы.

– Нет, совсем наоборот. Ты много потерял, Плакса. Пешие походы, путешествия на байдарках, сооружение веревочных мостов. Ничто не может с этим сравниться. Только так можно стать настоящим самцом. Разве я не прав, Бриония?

– Ну, самцом я все-таки не стала, но лапы у меня с тех пор действительно крепкие! – весело ответила она.

20

Всю дорогу до Слаттленда Врун чувствовал себя отвратительно. Возможно, он объелся жаворонковыми яйцами и жирной ветчиной из полевки, или всему виной было неспокойное море и горностай-бизнесмен, его сосед по каюте, непрерывно певший в ванной, словно лягушка, страдающая от аппендицита. К тому времени когда корабль достиг Слаттленда, Врун решил, что слишком болен и не в состоянии преследовать ласок. Придя к такому выводу, он позвонил мэру Недоуму.

– …Итак, вы понимаете, мэр, мне придется сесть на первое же судно, идущее домой, – закончил он долгую и тщательно отрепетированную речь.

– На судно, идущее домой? Я послал тебя работать! – взревел мэр. – Слушай, Врун, сейчас я не могу говорить. Идет ежегодное собрание акционеров домов для бедных. Вряд ли нищие принесут нам в следующем году большую прибыль, и меня это немного огорчает.

– Но, Толстопуз, мне очень плохо! – воскликнул Врун, решив, что после всех перенесенных испытаний может называть мэра по имени. – Мне необходимо отдохнуть. Мне нужен настоящий отпуск. А здесь стоят жуткие морозы! Окно в моем гостиничном номере затянуто льдом. Здесь не разрешают класть в постель бутылки с горячей водой. Когда я жалуюсь на холод, меня называют тряпкой.

– А ты и есть тряпка! – огрызнулся мэр. – И что это за «Толстопуз»? Для вас я мэр Недоум. Я ваш босс, а не приятель.

– Может быть, в один прекрасный день вы станете моим шурином, и будет глупо, если я тогда буду называть вас мэром, – ответил Врун, которому тысячи километров, разделяющие их, придали смелости.

– Только через мой труп!

– Как угодно.

На обеих сторонах провода повисла напряженная тишина.

– Послушай, Врун, – в конце концов произнес мэр, – выполни эту работу, последи за этими наглыми ласками, и я, может быть, замолвлю за тебя словечко перед сестрой! Не уверен, что она помнит о твоем существовании, но попытаюсь. Ну как?

Вруну больше всего на свете хотелось породниться с Сибил. Это было пределом его мечтаний.

– Что ж, ладно.

– Ну и умница. Прекрасно, тогда до встречи…

На другом конце провода раздался щелчок. Врун посвистел в телефон, но безуспешно. Прислушавшись, он понял: мэр плохо положил трубку. Издалека он различил голос мэра:

– …хочет жениться на моей сестре! Ну какие нервы это выдержат?! Такое ничтожество, как Врун, – и мой родственник?! Да я сотру эту Сибил в порошок. Каков нахал! Вот благодарность за мою доброту. Просто хамство!

Вруну хотелось рыдать от разочарования, но он повесил трубку, а затем снова позвонил, на этот раз – самой Сибил.

– Как вы? – спросил он. – Лучше?

– Кто это?

– Однолюб Врун… шеф полиции, – машинально ответил Врун.

– Кто?

Он, скрежеща зубами, повторил имя.

– Ах… вы! Что, я арестована? Почему вы звоните мне, шеф Врун? Почему вы травите меня? В чем меня обвиняют? Против меня фабрикуется какое-то обвинение? Смотрите, я пожалуюсь брату…