Мыши-вампиры

Деревянный, длинный сарай, приподнятый на сваях, по всему фасаду имел галерею; за ней располагались комнаты, двери которых выстроились в одну длинную линию. Когда жильцам хотелось пообщаться, они собирались на галерее, сидели и чинили сети, точили копья или ткали. Возле сарая гуляли домашние воробьи, которых держали для мяса и яиц. Они были слишком упитанны, чтобы летать, поскольку их всю жизнь откармливали семенами олеандра. Их чириканье порядком раздражало Баламута.

Ему показали народный танец, в котором один из мангустов раскачивался и совершал невероятные прыжки, размахивая мечом и выкрикивая ужасные угрозы воображаемому врагу. На шерсти танцовщика была выбрита татуировка в форме тропических лягушек.

– Очень впечатляет, – обратился Баламут к Ракки-Такки. – Наверное, мне нужно что-нибудь подарить ему?

Баламут привез с собой полный мешок зеркал и четок, который он с большой церемонией передал мангустам. Те без особого удовольствия приняли подарок, явно ожидая бутылок нектара манго или свежего зерна. Но так как они, несмотря на воинственный вид, были вполне миролюбивым племенем, то вскоре забыли обиду.

Баламут поселился в одной комнате с Ракки-Так-ки. Посреди ночи оба проснулись от шума. Баламут спросил, что происходит.

– Похоже, кто-то заболел, – поднимаясь, ответил Ракки-Такки. – Идем поглядим.

Неохотно выйдя на галерею, Баламут увидел, что все племя и их носильщики собрались вокруг завывающего самца-мангуста. Бедный малый держался лапами за живот. Его морду исказила гримаса боли.

– Одержим демоном, – объяснил Баламуту Ракки-Такки. – Сейчас знахарь изгонит злого духа.

– Похоже, у него попросту болит живот, – фыркнул Баламут.

– Не вмешивайся! – предупредил Ракки-Так-ки. – Если они считают, что это демон, значит, так и есть.

Баламут с изумлением наблюдал за действиями знахаря: тот посыпал больного пеплом, рисовал какие-то странные узоры на его морде с помощью обгоревшего прута и бил деревянной ложкой о бронзовую тарелку. В конце концов знахарь схватил воробья и, держа его, принялся с жуткими воплями плясать вокруг болящего. Затем он потер воробьем грудь мангуста, и все развеселились. Баламут готов был поклясться, что знахарь подмигнул ему, когда процедура лечения закончилась.

– Что происходит? – прошептал он.

– Демона выгнали, и теперь он поселился в воробье, – ответил Ракки-Такки. – Завтра воробья отвезут по реке туда, откуда он не сможет вернуться, и выпустят. Так они избавят длинный вигвам от злого демона.

– А почему просто не убить воробья?

– Тогда демон перейдет из его трупа в кого-нибудь из жителей селения.

– Понятно. Не очень-то справедливо по отношению к воробью.

– Нет, это очень разумно, – сказал Ракки-Так-ки. – Это самка воробья. Когда она в следующий раз будет класть яйца, демон перейдет из нее в яйцо. Там он останется до тех пор, пока кто-нибудь не съест яйцо, чего может не произойти еще сто лет.

– Но яйцо-то протухнет.

– Демоны в любом случае весьма скверно пахнут.

– А как они выглядят, эти демоны?

– Очень неприятные существа. Зеленые и очень страшные. У них длинные, острые зубы и такие же когти. И поднимают невообразимый шум. В общем, самые обычные демоны.

– Самые обычные?

– Точно.

На следующее утро путешественники вознамерились продолжить плавание по Клангалангу. Вождь племени спросил Ракки-Такки, не может ли Баламут взять с собой одержимую воробьиху, чтобы избавить племя от лишних хлопот. Баламут с готовностью согласился. Он решил оставить птицу у себя и забрать яйцо, которое та снесет. Будет замечательно иметь с собой бомбу с демоном! Если демон действительно есть, он, Баламут, выпустит его при подходящем случае, например на ежегодном балу у мэра, тем самым причинив всевозможные неприятности правящему классу.

Каноэ продолжали свой путь по реке. Баламут постепенно привык к москитам и муравьям, к огромным паукам и скорпионам. Вскоре он стал и обладателем демонского яйца.

Воробьиху он выпустил, а яйцо положил в коробку, выложенную ватой. Он смотрел на него с огромной радостью. У него есть вещь, способная без труда обратить всех в бегство. Настоящий бриллиант Востока!

19

После возвращения с маскарада Нюх никак не мог уснуть. Вдоволь наворо-чавшись с боку на бок, он встал с постели и оделся. Для того чтобы привести нервы в порядок, нет ничего лучше хорошей прогулки! Нюх уже изучил улицы Кранчена и, несмотря на темную ночь, был уверен, что не заблудится.

– Если мои друзья начнут искать меня, пожалуйста, передайте им, что я ушел прогуляться и скоро вернусь. Искать меня не надо, – попросил он дремавшую ночную дежурную.

Та, подняв голову, согласно кивнула.

Он вышел на улицу, застегнув пальто по самое горло. В кармане у него лежал пистолет. На улицу такого города, как Кранчен, выходить ночью невооруженным было бы безумием. Континент переживал беспокойные времена, все страны подозревали друг друга в злонамеренных кознях. По улицам день и ночь сновали шпионы, собирая информацию и распространяя ложные слухи, будоражившие население.

Вот и теперь Нюху тотчас встретился господин с поднятым воротником и в нахлобученной на глаза шляпе.