Мыши-вампиры

День граф провел в склепе святого Помпона, хотя догадывался, что вскоре здесь станет небезопасно. Он хорошо умел дурачить врагов, но понимал, что очень скоро Остронюх Серебряк организует поиск по всему городу. Именно так на месте ласки поступил бы и сам Рянстикот.

Граф добрался до западной части города. На этом берегу реки жили люди. Ему придется спуститься на улицу и перейти реку по мосту или переправиться на лодке. Вообще вампиры не любят пересекать текущую воду, но граф давно преодолел эту слабость. Он головой вперед спустился по отвесной стене, цепляясь за кладку, как паук. Мимо него пролетела летучая мышь, с любопытством наблюдавшая за животным, которое, подобно ей, бросило вызов закону притяжения.

– Не подлетай слишком близко! – зашипел на нее Рянстикот.

– Хозяин! – узнав его, обрадовалась летучая мышь. – Вы здесь! Я сообщу об этом остальным. Мы должны как подобает поприветствовать вас!

– Нет, нет, никому ни слова! Я хочу напугать до смерти жителей этого гнусного города, а потому должен действовать скрытно!

– Понятно, хозяин.

К тому времени как граф спустился, летучая мышь исчезла. По мостовой тяжелой походкой шел человек, металлическими гвоздями на подметках высекая искры из каменных плит. Граф благодаря своей худобе спрятался в тени фонарного столба. Как только человек исчез, он продолжил свой путь к реке.

Взглянув через парапет, он заметил внизу лодку с выдрой-гребцом.

– Эй! – крикнул он.

– Сам ты «эй»! – последовал ответ. – На кого «эйкаешь»?

– Тебя можно нанять, выдра?

– Смотря для чего. Если тебе нужно перебраться через реку, то можно. А так нет, я зверь свободный.

– Да, мне надо на тот берег. Я заплачу тебе золотом.

– Золотом? Хорошо. Спускайся по этой каменной лестнице. Я тебя подберу.

Вскоре граф сидел в лодке. Он посмотрел на ее название, вырезанное на планшире.

– Ты Возила, стало быть, работаешь перевозчиком?

– Нет, вообще-то я выуживаю из реки утопленников. Но при случае и от этого не отказываюсь.

– И много мертвецов ты находишь в реке?

– Много. Больше, чем нужно, если это тебя интересует. Некоторые тонут случайно. Некоторые топятся. Некоторых топят другие. Некоторые умирают еще до того, как попадают в воду. Это злой мир, горностай, и лишь изредка в нем происходит что-нибудь хорошее.

– Значит, ты не разделяешь мнения, что этот мир добр и лишь время от времени в нем случается что-нибудь плохое?

– При моей работе, конечно нет. Будь у меня другая работа, я бы, возможно, считал иначе. Но я сталкиваюсь с худшими сторонами жизни. Однако скажу тебе: одно хорошее деяние стоит десяти плохих. Добро, видишь ли, гораздо ценнее. Это все равно что сравнивать бриллиант с куском угля. Уголь больше, гораздо больше, но куда дешевле.

– Потому что добро редко, как бриллиант?

– Нет, просто потому, что дороже. Зло – оно как мусор. Даже большая куча мусора не стоит ничего. Добро – бесценный клад. Вот почему оно приходит только небольшими дозами.

– Кажется, я понимаю, о чем ты толкуешь, хотя кое в чем с тобой не согласен. Ты считаешь, что добро драгоценно по своей природе. Что в нем есть нечто бесценное в универсальном смысле.

– Сам бы я не сумел выразиться лучше.

Рянстикот получил огромное удовольствие от этой беседы. Ему не часто удавалось поговорить с толковым собеседником. Однако граф не мог согласиться, что зло само по себе не имеет ценности. Он, граф Рянстикот, вампир, воплощение зла, олицетворение несправедливости, очень высоко ценил себя.

– По-моему, ты ошибаешься, Возила. Я думаю, зло так же драгоценно, как и добро.

– Ты имеешь право на свое мнение, – всем своим видом показывая графу, что тот ошибается, фыркнул Возила. – А теперь, пожалуйста, гони деньгу, но на монете я хочу видеть с одной стороны голову Крошки, а на другой брусчатку ее дворца!

– Почему?

– Потому что недавно мне дали несколько иноземных монет.

Граф Рянстикот расплатился, и Возила отвернулся, чтобы причалить. В таком положении шея тощего выдры была открыта для зубов. Граф машинально подался вперед, но внезапно отпрянул с гримасой отвращения на морде.

– Слишком стар и костляв, – сказал он. – О чем я думаю? На крайний случай сойдет, но только не для обеда!

– Что? – выпрямляясь, спросил Возила.

– Ничего, ничего. У тебя сегодня удачный вечер, лодочник!

– Что-то я в этом сомневаюсь, – ответил Возила. – Уверен, что до рассвета вытащу из воды какого-нибудь маменькиного сынка!

Рянстикот ступил на туманный берег и обернулся черным плащом. Не оглянувшись, он зашагал по булыжным улицам. Обнаружив подходящую кофейню, он вошел туда. Официант нашел для него столик в углу на одну персону, откуда графу были видны весь зал и входящие посетители. Когда в кофейню вошла группа молодых горностаев, оживленно обсуждавших пьесу, которую они только что посмотрели, граф насторожился.

Через некоторое время он вышел из-за своего столика и подошел к молодежи.