Продавец времени

– Сама судьба привела меня к порогу твоего дома, маг, – проговорила. – Давно ищу спасения, не для себя, для близкого мне человека, родного… От хвори тайной и смертельной, ворожбой насланной. А ты, вижу, сведущ в делах таких. Выслушай меня…

И словно последнее доказательство, сорвала с пояса кошель и бросила его на стол – плотно набитая монетами сумка ударилась тяжело, с шелестом накренилась, склонившись в сторону хозяина дома. Тот молчал под пронзительным взглядом ввалившегося в дом путника.

– Что нужно тебе? – спросил, наконец.

Неждана набрала полную грудь воздуха и выпалила:

– Средство от насланной хвори, от которой человек не живет и умирает, не спит и не бодрствует, никогда не признает, не говорит и не слышит ни слова… Будто в потьма́х живет.

Хозяин скрестил руки на груди, подумав, спросил:

– И как долго он живет в потьмах?

– Давно. Девять лет…

– Надо же… прям как наша княгиня, – колдун криво усмехнулся, взгляд стал пронизывающе холодным и тяжелым. Юноша неторопливо приблизился к княжне, поставил ногу на край скамьи, заблокировав гостью у стола, склонился к ней: – Так это ты? А я думаю, отчего лицо мне твое знакомым кажется: это ты следила за моим человеком у аркаимской ярмарки!

Неждана не ожидала, что ее так быстро раскроют, смутилась и покраснела, опустив глаза. А колдун продолжал жалить ее взглядом:

– Ты следила за мной? Как сюда добралась?

Девушка закусила губу, пробормотала сбивчиво, еле слышно:

– Я подметила поворотный камень, которым вы с Малютой ушли от Аркаима. И пошла по нему ночью. Знала, что они хранят последний след.

Маг выпрямился:

– А если бы этим камнем да прямо в медвежью берлогу прошла? Мне, аптекарю, то нипочем, я тебя бы медведь заломал…

Неждана вытерла пот со лба – об этом она не подумала, она слышала, что темные колдуны ставят ной раз такую защиту от живых, которую и не пройти. Вместо ответа, спросила:

– Поможешь? – голос предательски дрогнул, в горле пересохло.

– Старая мара из Тайных рядов сказала тебе идти за моим домовым, торговавшим на ярмарке, что тот приведет тебя ко мне…

– К магу, который владеет нужным средством, – поправила его княжна, бросив невольный взгляд на полог, за которым пряталось что-то, что хозяин не хотел показывать ей.

Аптекарь отмахнулся:

– Пусть так. Но ты поверила, ведь так? – Девушка понуро кивнула. Аптекарь продолжал: – А я говорил, еще там, в лесу у Аркаима – марам кладбищенским верить нельзя. Забери свои деньги, а утром уходи. Нет у меня для тебя снадобья.

– Неужто не поможешь? – ахнула девушка.

Маг отрезал:

– Нет.

Он направился вглубь дома, поднялся на полати и забрался за полог, где уже было приготовлено для сна ложе. Задернув его, устроился на ночлег. Крикнул Малюте:

– Всем спать!

Домовой суетливо смел в ладонь со стола последние крошки, бросил в очаг.

– Добрых снов, – пробормотал. И направился в свой закуток, где долго ворочался, вздыхал, бормотал что-то несвязное, пока не смолк, почти сразу захрапев – тоненько, заунывно.

Неждана сидела посреди дома, совершенно одна, смотрела на догорающую свечу и оказавшийся никому ненужным кошель с деньгами. В груди горело отчаяние, в висках – обида. Она верила, что мара сказала правду – у аптекаря, отказавшегося называть свое имя, есть лекарство от болезни Чернавы. Но почему он отказался помочь? Ведь ему нужны деньги, по всему видно.

«Может, мало предложила? Или ему нужно что-то другое?» – девушка посмотрела на полог, за которым делал вид, что спит, аптекарь. Она осторожно встала, подошла ближе и остановилась в паре шагов от полога. Обхватив себя за плечи, она так стояла некоторое время, не решаясь сделать еще один шаг, дотронуться до плотной холщевой ткани и разбудить аптекаря.

Внезапно занавеска одернулась – Неждана ахнула от неожиданности и отпрянула: хозяин сидел на постели, спустив вниз босые ноги, и смотрел на нее исподлобья. В неспокойных, прозрачно-светлых в таком освещении глазах юноши отражалось тусклое пламя единственной свечи. Они оба молчали: девушка испуганно, он – мрачно. С каждым вздохом гостьи взгляд его становился тяжелей.

– Ну? – бросил, наконец.

– Помоги… – Проговорила девушка срывающимся шепотом, опустилась на колени, сложила в мольбе руки. – Батюшка от нас избавиться хочет, меня – замуж за нелю́бого, ее – в отдаленный скит, век свой безрадостный доживать. Князь никогда… он не пытался ее спасти… А я знаю, я верю, что можно… Сколько раз просила его, лекарей найти просила. Хоть наших. Хоть иноземных. Найти средство… Но он глух. Ему не надо это… А мне надо… Я все готова… отдать… На все готова, аптекарь… – она с мольбой посмотрела на него, всхлипнула. – Если есть хотя бы самая маленькая, крошечная надежда. Помоги…

По щекам катились слезы, Неждана давилась ими, размазывала по щекам, оставляя на коже влажные пятна – они поблескивали в неярком свете. А руки при этом дрожали. Княжна избегала смотреть на хозяина, боясь увидеть в глазах отказ и не зная, что делать в этом случае.

Выплакав все слезы, она немного успокоилась. Аптекарь все это время молчал, и это вроде бы дарило надежду. Пока он не сказал «нет».