Продавец времени

– Кхарана мое имя. Я мара… – мара смотрела снизу вверх, но с таким независимым видом, что княжна отшатнулась. А может, такой эффект на нее произвело слово «мара» – одна из них ей посоветовала найти Лесьяра.

Девушка отошла к печи, сползла по ней на пол, уставилась в потемневшее окно.

Кхарана привстала, выглянула из короба, с опаской покосилась на груду из лавок, стола и прочей домашней утвари.

– Даже проверить не пойдешь, может, жив кто еще? – спросила с издевкой. – Так и будешь прятаться за их спинами?

– Молчи! – голос Нежданы звенел, в глазах сверкнул гнев.

Мара усмехнулась, снова села на дно своего короба, сложила локти на бортик:

– Конечно, что может быть проще, чем заткнуть рот плененной маре… И наслаждаться покоем, пока не истлеют тела погибших вместо тебя жителей деревни.

Княжна посмотрела на мару, взвыла. Схватившись за голову, она стала раскачиваться из стороны в сторону:

– Нет, прошу, не говори так! – она шептала, словно в лихорадке. – Это не правда! Жница… Во всем виновата Жница, это она напала на них…

– Но привела ее ты, – отозвалась мара и усмешка коснулась уродливого лица, сделав его еще более жутким. – И пришла она за тобой. Тебе это известно лучше, чем мне…

– Нет, конечно! – Неждана фыркнула и замерла – эта мысль не приходила ей в голову, а если и подбиралась слишком близко, девушка тут же поспешно прогоняла ее.

Кхарана хрипло рассмеялась:

– А почему же она оказывается всякий раз там, где оказываешься ты? – она засмеялась громче. – Ты ее породила, напоив священной акхандой и подарив время, которым Чернава не обладала, украв его… Моя мать предупреждала тебя, что нельзя клясться ложью… Ты солгала.

Девушка запротестовала:

– Нет!

– Солгала. – Будто не слушая ее, продолжала Кхарана. – И ты знаешь лучше меня, что это так: на твоей матери – грех. И она проклята по праву, за содеянное преступление.

– Нет, замолчи! Это ложь! – Неждана вскочила на ноги, сжала кулаки, готовая схватить клеветницу, уничтожить ее.

Мара замолчала. Когда заговорила вновь. Ее голос стал таким тихим и таким слабым, словно шелест прошлогодней листвы:

– Ее постигла кара, какая настигает всех клятвопреступников – жить на краю смерти и до скончания собственных дней наблюдать момент своего падения.

Девушка стояла посреди домика. Она медленно оглянулась, вытерла рукавом рот. Во взгляде – пустота. В душе – ледяной холод.

– Не может быть… Этого не может быть, – тень улыбки, жалкой и потерянной, скользнула по ее губам: она вспомнила слова Радимира, брошенные много лет назад в лицо матери.

На ватных ногах она прошла к завалам, разгребла их и вышла на крыльцо – деревня погоров умерла. Над покосившимися и осиротевшими домами струился серебристый дым – совсем такой же, какой она видела позапрошлой ночью, когда на ее глазах умер старик-домовой. «Два раза пожалеешь, на третий прозреешь», – сказал он, соединившись со светом ночи.

Прозрение было тяжелым, оно стоило жизни десяткам погоров. Неждана спустилась с крыльца и побрела по улочкам, обходя кучи обломков черепичных крыш, соломы, обрушившихся кирпичный стен, разбросанных пожитков. Под ногами хрустели глиняные черепки, разорванные бусы, поблескивали бисерные украшения да обломки копий и ножей. Над деревней тянулся едкий полынный запах – она чувствовала его всякий раз рядом с матерью. Наверно, это был запах смерти, угасания.

То тут, то там лежали тела погибших погоров. Маленькие, беззащитные, они сражались до последнего вздоха, и сейчас, когда она идет между их тел, над ними загорается сине-голубой свечение и улетает прочь, смешиваясь в ночи.

Она специально обошла тот проулочек, где – она знала – лежало тело Чары, словно немой укор, словно напоминание: она предупреждала. А еще сказала, что Жница помнит что-то человеческое, а, значит, к ней можно было воззвать и спасти этих несчастных. Но княжна спряталась, оставив их умирать. И сейчас брела, борясь с болезненной слабостью в коленях, тошнотой и ощущением собственной низости, немыслимого стыда, который давил на плечи, разгораясь.

Но тела Лесьяра не было нигде. Зато она нашла его поворотный камень – небольшой, плоский, размером с ладонь. Подсвеченный поднимающейся над деревней Серебряной звездой в его центре сияла спираль, а от самого камня поднимался тонкий пар – поворотным камнем воспользовались совсем недавно, он не успел остыть.

Словно желая проверить догадку, Неждана опустилась на одно колено и дотронулась до камня – он был горячий, а на его поверхности темнели несколько зловонных капель и кровь: этим путем прошла Жница.

«Лесьяру удалось ее увести», – догадалась княжна.

Она села на землю, опустила плечи. Посреди разоренной деревни, трупов растерзанных погор, приютивших ее, в нескольких шагах от погибшей Чары, так старавшейся отвести беду.

– Это я во всем виновата. Я могла это остановить…

Движение за спиной не удивило и не испугало – Неждана сейчас приняла бы любую смерть как избавление от стыда. Рядом с ней встала Кхарана.

– Мне так жаль… – прошептала девушка и опустила голову на руки.