Продавец времени

Уже вечером, собравшись у запруды, в стороне от жилья, он наблюдал, как служки докапывают канавку в форме сварожьей звезды, как бабоньки заполняют ее колодезной водой, а волхв посреди образовавшейся площадки разводит костер из черных веток. Черный дымок поднимался к заходящему солнцу, сливался в вечерней росой и улетал на плечах северного ветра. В воздухе пахло солью, горячими камнями и полынной травой – это волхв достал и положил в центр сварожьей звезды путевой камень и присыпал его магической Солью. Кивнув, разрешил Ядвиге передать волхву корзину с разорванной одеждой, найденной тем утром на полу комнаты Чернавы. Тот взял вещи и поместил в костер – едкий дым окутал их.

– Взываю к вечернему солнцу! – крикнул волхв, и его голос подхватил ветер. – Пусть найдет его кара зверя, что сотворил это!

Огонь полыхнул, яркое пламя охватило поленья, опалило одеяние Чернавы. Олег стоял в стороне, скрестив на груди руки – он все еще был не уверен, что действует правильно. Наверху, на облаках что-то загрохотало. Вода, заполнившая канавку, осветилась синим, зарябила – это на поверхность упали первые капли дождя.

С противоположной стороны, из речной травы, появилось странное создание – низкорослое, худое до изможденности, в рваном и грязном тряпье, едва прикрывавшем тощие чресла. Оно остановилось, повело по ветру носом, облизнуло пересохшие губы, будто пробуя ветер на вкус. Посмотрела на князя, словно к нему и шла:

– Ты б костер затушил, княже, – прошептало. Его голос едва прорывался через треск горящих веток, но Олег точно слышал его у собственного уха. – Убьешь Жницу, убьешь Чернаву… А с ней и дочь свою Неждану. Беда будет…

Создание прищурилось и замерло, ожидая ответа. Костер, разгоревшийся было, стал чадить, огонь – гаснуть. Темные пучки огня выбрасывались из него, словно чахоточный кашель.

Люди, стоявшие рядом с Олегом встрепенулись, закричали:

– Мара! Мара кладбищенская! – И бросились в рассыпную.

Волхв повернулся в незваной гостье, замахнулся на нее посохом. Та посмотрела на него с издевкой:

– Ударишь? А без посоха не боишься остаться? – она щелкнула пальцами, и посох волхва рассыпался в его руках, будто тлен.

Мара перевела взгляд на князя.

– Меня зовут Кхара́на. – Проговорила. – Я должна твоей дочери свою жизнь…

Часть 5. Князь

43

Накануне днем

К деревне погоров подходили в молчании – Лесьяр впереди, Неждана поодаль. Девушка то и дело поглядывала на прямую спину юноши, но тот, словно улавливая ее взгляд, каждый раз старательно избегал оборачиваться, чтобы не встретиться взглядами. Он то и дело настороженно вскидывал голову, прислушиваясь к птичьему гомону.

У мостка, взял Неждану за руку, потянул внутрь – девушку снова окатило ледяным холодом, перехватило дыхание. Но только они оказались у ворот, сразу отпустил и прибавил шагу. У ворот, притулившись к ограде, стояла Чара. Лесьяр подошел к ней.

– Я видела Жницу, – призналась девушка и посмотрела на юношу с осуждением. – Ты зря привел девушку к нам.

Лесьяр кивнул.

– Прости, что тебе пришлось за меня хлопотать…

Она схватила его за рукав, притянула к себе:

– Дурное ты задумал, Лесьяр, – прошептала, заставив склониться к ней – Чара едва доходила ему до локтя. – Беду чувствую… И ближе она, так близко, что не уклониться теперь…

Она пронзительно взглянула на него. Юноша аккуратно высвободил руку, прикрыл рукавом потемневшие язвы – Чара успела их заметить, поджала губы и огорченно качнула головой. Княжна наблюдала за ними, понимая, что этих двоих объединяет многое: знания, общее прошлое и тайны, о которых они оба стараются не говорить много. Под сердцем стало тяжело, будто ледяной яд разлился под ребрами, проник в легкие и сковал сердце – стало невозможно дышать. Девушка опустила голову, медленно втянула носом воздух – сырой, тинистый, но невесомый, будто пропитанный утренними лучами. Стало легче. Чара подошла к ней, кивнула в сторону стремительно удалявшегося Лесьяра:

– Ему нельзя идти дальше, смерть караулит, стоит ему сделать еще пару шагов по избранному пути…

– А какой путь он избрал? – княжна посмотрела свысока – юная погорка перевела на нее взгляд, посмотрела пронзительно остро.

Чара, вздохнув, отвела взгляд и хмуро посмотрела под ноги:

– Уходи… Этим и его спасешь, и себя.

Неждана побледнела:

– Как так «уходи»? Он знает, как с моей бедой управиться, он поможет… он обещал… – она осеклась под взглядом погорки. Чара усмехнулась:

– Ты беду сотворила, своими руками сделала, а Лесьяр должен с ней управиться? Он испробовал все, что знает – Яге отдал то, что не отдал бы ни за что на свете, – При этих словах Неждана вспомнила флакончик с золотистой жидкостью, оставленный Лесьяром в качестве платы за услуги старой карги. Чара продолжала: – Он собрал живую воду для тебя. И она помогла лишь на миг. Иных средств боле нет…

Княжна содрогнулась, небеса стали тяжелее, воздух – плотнее, горше. Голос погорки звенел в висках, тисками сковывая голову и не позволяя унять слабость в ногах. С трудом сглотнув, девушка отрицательно качнула головой:

– Нет… Не может быть.

Чара смотрела с сочувствием: