a519320070554f13d17632a2d6377c88

В чём же она проявляется? Правильно: в фанта­стическом умении малыша ориентироваться в социальной ситуации и манипулировать взрос­лыми. Поскольку же мышление — это вовсе не абстрактное думание, а способность мозга решать задачи, добиваться желаемого резуль­тата, то в этом и есть вся соль.

Умение разобраться в хитросплетениях социальных отношений — важное эволюционное приобретение. Ребёнку достаточно быть внимательным к тому, как взрослые реагируют на те или иные его выходки: он находит индивидуальный подход к каждому.

Маме устраиваем истерику, на папу смотрим глазами кота из «Шрека», а бабушке просто прика­зываем (но не при маме!).

Да, ребёнок чётко отслеживает социальную ситу­ацию в целом — диспозицию, так сказать, сил. Кто в семье главный, а кто — главный сейчас, в этой комнате. С кем договариваться выгоднее и как это сделать так, чтобы другой взрослый этого не заметил. И так далее, и тому подобное. Всё это ребёнок начинает понимать и просчитывать в своей голове ещё до того, как начнёт осмысленно пользоваться языком.

Но не думайте, что это дело только первых трёх- пяти лет жизни, а потом наше мышление пере­страивается на какие-то другие рельсы. Всё даль­нейшее обучение и тренировка мозга обусловлены характером наших социальных связей.

Мы учимся у наших сверстников, если они нам кажутся более «крутыми» и «успешными» (даже если мы ещё не знаем таких слов). Важно и то, как сложатся отношения ребёнка с преподава­телем в школе. Если учитель ребёнку нравится, то он будет успевать по соответствующему предмету, желая получить похвалу и внимание со стороны «любимого учителя». Впрочем, иногда достаточно и просто страха перед преподава­телем, чтобы знания сами собой залезали ребёнку в голову.

Но испытывает ли ребёнок реальный дефицит знаний? Думает ли он, что он чего-то не знает, не понимает и ему надо это обязательно выяс­нить? Конечно, нет. Как говорит нобелевский лауреат и один из мировых лидеров в исследо­вании мышления Дэниел Канеман: «Нормальное состояние нашего ума подразумевает, что у вас есть интуитивное мнение почти обо всём, что встре­чается вам на пути».

Это Канеман сказал о взрослых, но поверьте: с детьми это работает тысячекратно. Ребёнок нуждается в социальном взаимодействии, он хочет быть принятым в стаю, занимать в ней лидиру­ющие позиции. Поэтому он и стремится учиться лучше — это прямой путь к приобретению авто­ритета: «Какой умный у нас малыш! Настоящий отличник!». Поэтому он и играет со взрослыми в свои бесконечные «почемучки» — это хороший способ обратить на себя внимание.

Не нужно поддаваться иллюзиям: природа не создавала нас разумными, она сделала нас социальными. Наш разум — лишь инструмент, служащий достижению социального успеха.

Нейрофизиологический секрет заключается в том, что наша способность строить перспективные планы и заглядывать в будущее формируется только к 21 году. Именно в этот момент происходит миелинизация соответствующих — отвечающих за «будущее» — зон мозга в лобной коре[7].

То есть до этого момента все представления ребёнка, подростка и даже молодого человека о будущем абсолютно умозрительны. При всём желании он не может понять, зачем ему знания, получаемые им в школе или в институте (впрочем, некоторые и во взрослом возрасте никак не могут взять это в толк).

Подросток не просто не понимает — он даже не может задуматься о том, что на самом деле пред­ставляет собой профессия, которую он выбирает: с какими сложностями он столкнётся, насколько она востребована на рынке, соответствует ли он ей по своим задаткам и т. д.

Им руководят абсолютно умозрительные пред­ставления, которые он получил от родителей, сверстников, из рекламы и других источников информации. Он как робот, которого общество запрограммировало на тот или иной выбор. И это совершенно случайная вещь: кому-то такая уста­новка в голову запала (например, быть эконо­мистом), кому-то — другая (например, музыкой заниматься).

В результате, к 25-ти годам человек начинает смотреть на то, чем он обзавёлся к этому этапу своей жизни — образование, связи, интересы, компетенции — и выясняется, что всё это ему, на самом деле, не нужно. Ему не нравится его жизнь, ему хочется всё поменять.

Но пока он не поймёт, что дело в мышлении — в том, как он думает, и чем руководствуется — он так и будет бегать по замкнутому кругу. Парал­лельно впадая во всю большую информационную зависимость — только бы не задумываться над реальными проблемами.

Не буду приводить в пример Россию — здесь много разных «нюансов», и вряд ли многие из нас считают, что их юношеские решения оказались верны.